Она панически озиралась, подыскивая какой-нибудь надежный предмет, чтобы подложить под дверь, и наконец заметила метлу, которая сгодилась для нехитрого приспособления. Слегка успокоившись, Пегги осторожно вошла в погреб.
От ледяного воздуха захватило дух. Она быстро добежала до отделения, где хранились всевозможные сладости, торопливо покидала в подол фартука дюжину пирогов, влетела обратно на кухню и, опрокинув их на стойку из нержавейки, облегченно вздохнула.
— Боже милостивый! Ты что, с ума сошла?
Пегги удивленно обернулась на грозный окрик. Сквозь холодное облачко, причудливо струящееся из морозильной камеры и постепенно тающее в жарком помещении, темнела высокая импозантная фигура Дига. Одетый в зеленую тенниску и шоколадного цвета брюки, он стоял на пороге, возмущенно глядя на Пегги. Сердце ее испуганно подскочило. Выходит, что, едва приехав, он в первую очередь забежал к ней? Пробравшись через туманную завесу к погребу, он сердито выдернул метлу и захлопнул дверь.
— Не ожидал от тебя такой безответственности! Использовать морозильную камеру в качестве… кондиционера!
— Ты не понял… Я… я…
— И как долго дверь была открыта? — прорычал он.
— Чуть-чуть, только…
— Тише! — Он предостерегающе поднял руку и, склонив голову набок, прислушался к гудению холодильника.
Задержав дыхание, Пегги сделала то же самое. Через несколько томительных секунд она уверенно тряхнула волосами.
— По-моему, звук нормальный!
Ее слова снова вызвали в нем гнев. Его глаза яростно засверкали — казалось, Диг поражался ее наглости.
— Да неужто? — рявкнул он. — Что ты вообще понимаешь в моторах?
— Очень даже много, к твоему сведению! — обиделась Пегги. — Ты, наверное, забыл, что у меня был свой бизнес и необходимая техника.
— Тогда тем более ты должна знать, что при открытой двери двигатель работает в усиленном режиме и может выйти из строя! — Он не мог прийти в себя от негодования. — Как ты думаешь, как долго продукты остаются свежими на этой жаре? Разве можно быть такой легкомысленной? Такой беззаботной?
Слезы боли и обиды обожгли глаза Пегги.
— Почему бы тебе просто не выставить меня вон и не покончить с неудавшейся поварихой? — почти разрыдалась она. — Я не нужна тебе! Ты нанял меня только затем, чтобы успокоить свою потревоженную совесть!
Его гнев потух так же быстро, как и разгорелся. Он озабоченно взъерошил волосы.
— Никто не собирается тебя увольнять. Забудь о том, что произошло. Сама понимаешь, принятое сгоряча решение слишком простой выход для нас обоих.
— Ну что ж, — презрительно фыркнула Пегги, протирая глаза цветастым подолом, — тогда я увольняюсь!
Диг видел, как дрожат худенькие плечи, слышал глухие, подавленные рыдания. Она тщетно пыталась успокоиться. Она стояла к нему спиной, и сквозь прорезь длинного фартука виднелись ее длинные ноги. Диг непроизвольно почувствовал жалость и вину. Он раздраженно засунул руки в карманы, злясь на себя за дурацкую мысль явиться сюда, а еще больше — за желание обнять и успокоить ее. Что за чушь? Она едва не загубила двигатель — и ее же жалеть? Бодрое, деловитое гудение мотора совершенно не вязалось с глухими рыданиями и всхлипываниями Пегги.
— Я… испугалась, — прошептала она наконец.
Диг положил руки на плечи и осторожно повернул ее к себе.
— И что же вызвало у тебя страх? — нахмурился он, вопросительно вглядываясь в мокрое от слез лицо.
Пегги прикусила губу.
— Может, это глупо… — начала она слабым несчастным голосом. — Конечно, глупо, ведь раньше я столько раз входила туда… но… — Тут она с ужасом покосилась на морозильник и прошептала, точно опасаясь, что он услышит: — Вдруг камера захлопнется и я останусь в погребе?
— И поэтому ты заклинила дверь? — спросил он неожиданно осипшим голосом.
Пегги кивнула и быстро подняла на него глаза, в замешательстве теребя завязки фартука, которые, дважды обмотавшись вокруг талии, скрутились в узел под самой грудью.
— Только на минутку! Чтобы достать пироги. Я собиралась убрать метлу, а тут вошел ты и сам ее вытащил.
— Еще бы! — сердито проворчал Диг. — Но я так и не понял, чего же ты испугалась. — Обхватив ладонями ее лицо, он начал тихонько стирать слезы сильными пальцами.
— Ты же не дослушал меня, — слабым голосом промолвила Пегги.
— Пожалуй, — вздохнул он. — Давай лучше поговорим на другую тему. Объясни мне, почему так разросся твой сад?
Пегги осторожно покосилась на Дига. Ее длинные ресницы все еще вздрагивали. Но, несмотря на его ворчливый тон, она вдруг с радостью поняла, что Даррелл доволен ее успехами. Губы ее тронула счастливая улыбка.
— Сады имеют обыкновение дарить красоту и очарование, — просто сказала Пегги. Ее зеленые глаза засияли, и дрогнувшим от волнения голосом она добавила: — Они чувствуют, если их любят и заботятся о них.
Как зачарованный Диг не сводил с нее глаз. Потом улыбнулся, взял ее за руку и, подведя к морозильнику, указал на второй замок изнутри.
— Видишь? Специальная мера предосторожности. Дверь открывается с обеих сторон, так что тебе нечего бояться.
— Ты уверен? — недоверчиво нахмурилась Пегги. Безотчетный страх не исчезал.
— Абсолютно. — Диг продемонстрировал ей, как действует замок, и терпеливо подождал, пока она освоится с ключом.
— А если внутри погаснет свет и я не сумею найти выход?
— Освещение питается от электробатарей, они совсем новые, а срок их службы три года, — обстоятельно разъяснял Диг, предвосхищая вопросы.